Наш Себежский форум

На вопрос о том, в чем же именно, на мой взгляд, здесь состоит дискредитация Знамени Победы, отвечаю: Дискредитация Знамени Победы самим фактом использования его копии в ролике, призванном посеять недоверие к участию мужчин Донбасса в борьбе против неонацизма и в защите своей земли.
На вопрос "о Шлосберге" делаю вид, что интересующийся действительно "не в теме". Поэтому привожу цитаты из статей в "ПГ", опубликованных в разные годы. Здесь только третья цитата взята из "АиФ-Псков". Все остальное публиковалось Шлосбергом.
В скрытом тексте помещена статья "Героизм под ретушью тускнеет". Это уже не тот объемный и трудный для прочтения материал, который в свое время вызвал дискуссию на нашем Форуме. Это - очень сжатая, конкретная, аргументированная статья, подготовленная для журнальной публикации.
Читайте, Crejser82, входите в тему.

«…Где истинное Знамя Победы, которое водрузила на купол рейхстага группа добровольцев капитана В. Макова, сегодня доподлинно неизвестно».
«Есть у России бесценная святыня – Знамя Победы… У этого Знамени Победы есть и автор его водружения…сержант М.П. Минин. Он пробился и лично взобрался на купол Рейхстага, поднял и закрепил на нем это Знамя – на несколько часов раньше М. Егорова и М. Кантария».
«Последний день апреля в Пскове решено сделать Днем памяти М. Минина…, который водрузил Знамя Победы над рейхстагом».
«Он (Минин) первый в триумвирате Героев Советского Союза – Знаменосцев Победы. Правофланговый – сержант М. Минин, дальше за ним сержанты М. Егоров и М. Кантария».
Скрытый текст читать здесь

Героизм под ретушью тускнеет
В средствах массовой информации много написано о том, что первое Красное Знамя на крыше рейхстага было установлено группой добровольцев - артиллерийских разведчиков под командованием капитана В. Макова.
Обратимся к двум разным фундаментальным изданиям.
В первом из них сообщается, что завершившийся успехом штурм рейхстага начался с артподготовки 30 апреля 1945 г. в 18.30.
«Мгновенно, как маки, заалели на здании различные по форме и величине красные флаги». Далее пофамильно, с инициалами, с указанием званий и номеров воинских частей перечисляются воины, установившие повсеместно свои флаги.
После прорыва в здание «В одной из комнат развернулся командный пункт командира 1-го стрелкового батальона 756-го полка капитана С.А. Неустроева. В боевых порядках этого батальона действовала группа добровольцев под командованием капитана В.Н. Макова. Бойцы группы старшие сержанты Г.К. Загитов, А.Ф. Лисименко и сержант М.П. Минин бросились наверх. Прокладывая себе путь гранатами и огнем из автоматов, они вырвались на крышу и здесь укрепили флаг».
В более современном, издающемся в наши дни, многотомном энциклопедическом труде подвиг маковцев описан подробнее:
«Первыми на крышу здания пробились с боями воины штурмовой группы капитана В.Н. Макова в составе сержанта М.П. Минина, старших сержантов Г.К. Загитова, А.Ф. Лисименко и А. Боброва… В 22.40 они наконец водрузили красное полотнище, прикрепив его к металлической трубе-штанге скульптурной группы, расположенной на фасаде парадного входа западной части здания. Через некоторое время на той же скульптурной группе укрепили свой флаг воины штурмовой группы майора М.М. Бондаря».
(Отметим для себя некоторые важные различия, присутствующие в двух текстах при описании одного и того же события. Во-первых, в первом тексте в списке авторов водружения флага не указан старший сержант А.Бобров. Во-вторых, «труба-штанга», очевидно, - конструктивная деталь скульптуры, уже находившаяся на крыше здания. В первом случае точное место установки флага вообще не указывается. В-третьих, утверждается, что группа М. Бондаря укрепила свой флаг несколько позднее, когда флаг маковцев уже был водружен. – Авт.)
А в общем и целом утверждение авторов «Основных событий Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» о первенстве группы капитана В. Макова в водружении Красного Знамени на крыше рейхстага является, без сомнения, обобщенной точкой зрения, многократно высказывавшейся в периодической печати, в научных разработках, в исследованиях военных историков. Такой взгляд на события, происходившие в рейхстаге в ночь с 30 апреля на 1 мая 1945 года, стал даже доминирующим, наряду с официальным признанием Знаменем Победы все-таки штурмового флага 150-й стрелковой ордена Кутузова 2-й степени Идрицкой дивизии.
Однако вернуться к исследованию обстоятельств указанного события настоятельная необходимость остается и сейчас.
Дело в том, что утверждения историков, содержащиеся в означенных выше фундаментальных изданиях, стали некой научной основой для появления публикаций, дискредитирующих как само действительное Знамя Победы, так и героев его водружения. И вот некоторые тому примеры.
«…Где истинное Знамя Победы, которое водрузила на купол рейхстага группа добровольцев капитана В. Макова, сегодня доподлинно неизвестно».
«Есть у России бесценная святыня – Знамя Победы… У этого Знамени Победы есть и автор его водружения…сержант М.П. Минин. Он пробился и лично взобрался на купол Рейхстага, поднял и закрепил на нем это Знамя – на несколько часов раньше М. Егорова и М. Кантария».
«Последний день апреля в Пскове решено сделать Днем памяти М. Минина…, который водрузил Знамя Победы над рейхстагом».
«Он (Минин) первый в триумвирате Героев Советского Союза – Знаменосцев Победы. Правофланговый – сержант М. Минин, дальше за ним сержанты М. Егоров и М. Кантария».
Более того, уже спустя несколько лет после распада СССР и упразднения звания Героя Советского Союза, в 1997-98 годах членам группы В. Макова или их родственникам были вручены Золотые Звезды Героев Советского Союза. Нелегитимно это было сделано, в нарушение современных российских законов, но пресса тех регионов, выходцами из которых были маковцы, освещала это событие восторженно и подробно
Так как же все-таки это было, как совершался подвиг? Да и тот ли именно героический поступок, о котором так много написано, в действительности следует признавать подвигом маковцев?
История из первых рук
Детально узнать не только о достигнутом группой В. Макова успехе, но и о том, как совершался подвиг, можно, лишь опираясь на воспоминания непосредственных участников этого события и на очень немногочисленные подлинные документальные источники. Однако, никто из бывших воинов-добровольцев, кроме М. Минина, письменных свидетельств для истории не оставил.
Статьи бывшего сержанта публиковались в различных газетах и журналах в разные годы, но окончательный – подробный и детализированный вид – его рассказ обрел в 2005 г., с выходом в свет книги М. Минина «Трудные дороги к победе».
В этих мемуарах обстоятельства участия группы добровольцев в штурме рейхстага и водружения ими своего флага, последовательность событий изложены автором следующим образом:
- группы добровольцев под командованием капитана В. Макова и майора М. Бондаря были сформированы 27 апреля 1945 г. по приказу командира 79-го стрелкового корпуса (79 СК) генерал-майора С. Перевёрткина. Главная задача групп – водружение над рейхстагом флагов штаба 79 СК. В подчинении у В. Макова оказались артразведчики 136-й армейской пушечной артиллерийской бригады (АПАБр) сержант М. Минин, старшие сержанты Г. Загитов, А. Лисименко, А. Бобров;
- «после торжественных проводов» из своей воинской части в штаб 79 СК комбриг АПАБр А. Писарев вручил Г. Загитову свой, бригадный флаг. (Возникает вопрос: в чем же заключалась торжественность проводов, если флаг, по утверждению автора книги, вручался «после проводов»? Да и возможно ли было в советское, в военное время келейно, без свидетелей вручать штурмовой группе флаг, которому, возможно, предстояло стать Знаменем Победы? – Авт.);
- в штабе 79 СК вышестоящим командованием группе вручается второе знамя – корпусное. Здесь же группа знакомится со своим временным командиром капитаном В.Маковым. По предложению Г. Загитова, оба полотнища в предстоящем рейде доверяется нести М. Минину. (Без наличия в распоряжении группы двух флагов говорить о водружении знамени на крыше рейхстага, как выяснится ниже, никак нельзя. Но ни в одном документе, и это мы увидим позднее, о двух установленных группой полотнищах не говорится. С трудом, к тому же, верится в то, что фронтовики рискнули бы, назначая одного-единственного человека знаменосцем обоих флагов. – Авт.);
- почти трое суток длится опасный рейд к рейхстагу;
- за несколько часов до решающего штурма добровольцы знакомятся с комбатом С. Неустроевым, обсуждают с ним совместные действия;
- при прорыве в рейхстаг М. Минин на одном из полотнищ пишет имена членов группы и укрепляет флаг у входа;
- в здании М. Минин обнаруживает «тонкостенную металлическую трубу», вырывает ее для использования в качестве будущего древка;
- на чердаке находят грузовую лебедку, «цепи которой уходили вверх». Размер звеньев цепи позволяет вставить в них ногу, обутую в сапог. (Гигантских размеров лебедку, установленную на чердаке, да еще с цепями, как-то и зачем-то уходящими вверх, представить себе очень сложно. А указанные в книге размеры звеньев цепи сопоставимы разве что с размерами звеньев якорь-цепи крейсера – корабля водоизмещением в несколько десятков тысяч тонн. – Авт.);
- по цепи М. Минин, Г. Загитов и А. Лисименко вскарабкиваются на четырехметровую высоту до слухового окна на крыше. Минин при этом держит «древко» в зубах;
- в темноте и только на фоне взрыва различают скульптурную группу;
- М. Минин снова пишет на флаге имена маковцев, флаг к древку и само древко к короне на голове скульптуры привязывают тесемками от разорванного носового платка Г. Загитова. (Теперь вспомним уже упоминавшуюся «трубу-штангу скульптурной группы». – Авт.);
- А. Бобров, выполнявший роль связного, оповещает В. Макова. Командир прибывает на крышу с подкреплением, затем в сопровождении А. Боброва спускается вниз и докладывает С. Переверткину: «Товарищ генерал, мои парни первыми водрузили Знамя Победы наверху рейхстага в корону какой-то бабе!» (Отметим, что, по М. Минину, командир группы доложил о водружении только одного флага – флага его группы. - Авт.)
- до 5 часов утра добровольцы охраняют водруженное ими знамя. (Время установки флага отмечено точно – 22.40; время исчезновения охраняемого объекта не указано в книге даже приблизительно. – Авт.);
- на чердак поднимаются более двадцати солдат других подразделений, поздравляют. М. Минин даже составляет список этих воинов;
- в одном из боев, «ожесточившихся после водружения этого флага», получает тяжелое ранение Г. Загитов. Но, как пишет М. Минин, «будучи раненным, он (Г. Загитов) трижды поднимался на чердак для охранения водруженного флага…»;
- доложить о своем подвиге временному коменданту рейхстага С. Неустроеву, с которым уже были знакомы, и батальону которого группа была придана, М. Минин, как он сам пишет в книге, «не решился»;
- утром 1 мая сержанты подробно излагают обстоятельства водружения флага начальнику штаба своего разведдивизиона В. Абрамову. Тот по рассказу воинов составляет на каждого из них наградные листы.
В книге указывается также, что около пяти часов утра, покинув рейхстаг, маковцы забрали получившего ранение Г.Загитова из подвала соседнего здания и на плащ-палатке перенесли его в расположение своей воинской части. Когда, кто и как эвакуировал бойца из рейхстага, М. Минин не поясняет.
Так описал последовательность действий группы добровольцев автор «Трудных дорог к победе» М. Минин.
О чем свидетельствуют документы
В книге «Трудные дороги к победе» М. Минин выделил специальную главу, названную автором «Документы, товарищи по оружию, ученые свидетельствуют…».
Мнения ученых-историков, говорящих в пользу рассказа М. Минина, представлены здесь широко. Все эти мнения повторяют, в основном, версию самого М. Минина.
Но вот воспоминаний товарищей по оружию - подлинных свидетелей описанного события, нет вовсе. Странно, но автор не предоставил слова ни одному сержанту из группы добровольцев; ни одному солдату, поднимавшемуся, якобы, на чердак для поздравлений; ни одному воину из подкрепления, которое привел, якобы, на крышу капитан В. Маков. Имена воинов из этих подразделений даже не названы.
(Есть, правда, в этой главе высказывание Н. Иванова - бывшего командира артдивизиона, в котором служили все сержанты - участники группы. Но этот офицер был ранен задолго до того, как состоялось формирование групп добровольцев, и дивизионом командовал уже другой офицер – майор Максимов. А Н. Иванов в точности повторяет уже известный рассказ М. Минина, хотя свидетелем события не являлся, никакого участия ни в отправке добровольцев в рейд к рейхстагу, ни в их встрече не принимал. – Авт.)
А теперь обратимся непосредственно к документам. К самым ценным из них, к тем, что составлены были по личным рассказам воинов, по «горячим следам», всего лишь через несколько часов после завершения боевого рейда. В первомайских 1945-го года наградных листах на каждого из участников группы вписано следующее:
«…Минин ворвался в здание Рейхстага и первым водрузил красное знамя на его башне»;
«…Загитов первым ворвался в рейхстаг и в это время получил сквозное ранение в грудь. Будучи ранен, старший сержант Загитов и сержант Минин забрались на башню рейхстага и установили первое победное знамя»;
«…Во время установления Знамя на башне рейхстага… Лесименко отражал нападение немцев».
(Скульптурная группа, о которой так много написано М. Мининым и поддерживающими его версию историками и журналистами; и башни на углах крыши рейхстага, указанные в наградных листах – разные архитектурные сооружения, отстоявшие друг от друга на десятки метров. - Авт.)
В наградном листе на В. Макова, составлявшемся в другой обстановке и другими начальниками, конкретное место установки флага почему-то не указано: «…Тов. Маков одним из первых водрузил над рейхстагом Красное Знамя».
(Забегая несколько вперед, зададимся вопросом: не является ли отсутствие указания точного места закрепления флага в наградном листе командира группы косвенным свидетельством того, что сам В. Маков флаг водруженным не видел, точного места его установки «по горячим следам» достоверно назвать не мог? Примечательно также, что, основывая свои утверждения о подвиге маковцев на факте наличия наградных листов, ученые-историки и журналисты сами тексты этих документов не цитируют. Тем самым исключается возможность для читательской аудитории сопоставить их содержание с другими источниками, объективно оценить реальные возможности малочисленной группы добровольцев по достижению поставленной цели.– Авт.)
Рассказ о действиях В. Макова надо дополнить фрагментом статьи Н. Ямского «Рейхстаг бравшие…». В ней автор ссылается на документальную запись участия В. Макова в радиопередаче, где бывший командир группы говорит: «…А сам (Маков) с Загитовым стал спускаться. Когда преодолевали какой-то пролом, откуда-то… раздалась очередь… Обернулся – Гизи лежит окровавленный».
Но вспомним: по М. Минину, капитан спускался с крыши в сопровождении А. Боброва; по В. Макову – в сопровождении Г. Загитова. Эта путаница и ряд других обстоятельств вновь порождают вопросы о действиях В. Макова в ту памятную ночь.
Действительно ли достоверный доклад о водружении флага получил от подчиненных командир группы? Знал ли В. Маков о фактическом времени ранения Г. Загитова? Поднимался ли капитан на крышу рейхстага в действительности или, получив донесение и доложив по рации генералу, тут же убыл в штаб 79 СК? Мог ли командир группы, если он в действительности поднимался на крышу и видел флаг водруженным, не потребовать от сержантов более надежного закрепления полотнища и древка? (М. Егоров и М. Кантария закрепили, кстати сказать, Знамя Победы надежно, ремнями. – Авт.)
Субъективностью восприятия окружающих событий, особенностями памяти автора мемуаров - очень пожилого человека можно объяснить многое.
Но поменять с годами место совершения главного в жизни подвига, перенести на более позднее время ранения боевого друга?.. При наличии важнейших документов, опровергающих такое изложение событий?
О том, что Г. Загитов был ранен во время прорыва в рейхстаг, а не после водружения флага, свидетельствует не только наградной лист.
«Исторический формуляр 136 АПАБр» также утверждает: «…ст. с-т Загитов, будучи в этом бою ранен, не вышел из боя до тех пор, пока задача не была выполнена полностью». Главная задача, напомним, состояла именно в водружении флага 79 ск.
И в семье Г. Загитова сохранился давний рассказ Газия, повторяющий именно документальную, наградного листа версию – версию ранения воина при прорыве в рейхстаг, а не после водружения флага. Дополнено семейное предание тем еще, что Г. Загитов водрузил флаг, который нес на себе.
Но Г. Загитов трагически погиб в 1953 году, возразить своему сослуживцу М. Минину уже не мог.
Но зачем М. Минину, а за ним и В. Макову, понадобилось менять место действия и хронологию важных событий? Причин, вероятно, две.
Во-первых, чтобы не отвечать на вопросы о том, как воин, получивший ранение в область сердца, способен был спустя полчаса сначала карабкаться по цепи, а потом еще и влезать на башню, на которую, будучи даже здоровым, без лестницы взобраться трудно.
А во-вторых, - носовой платок. Неужели получивший ранение в дверях рейхстага Г. Загитов не использовал платок раньше для остановки кровотечения и перевязки, а сохранил для вошедших в историю тесемок?
Да и к башне, о которой так настойчиво говорят документы, флаг с помощью разорванного платка не прикрепить.
Очевидно, М. Минин и сам понимал всю неправдоподобность первоначального, вошедшего в тексты наградных листов, рассказа об обстоятельствах водружения флага «на башне рейхстага». Поэтому с годами версия и была трансформирована до неузнаваемости, до полного несоответствия единственным подлинным документальным свидетельствам.
Но только ли приведенные выше противоречия заставляют усомниться в правдивости рассказа М. Минина и в достоверности самого факта водружения им и его товарищами флага над рейхстагом?

Заочный спор героев
В 1966 г. была опубликована статья командира второй группы добровольцев. В ней М. Бондарь писал:
«Еще несколько витков – и нашему взору открывается купол Рейхстага. Выйдя наверх, .. пробрались к скульптуре «Княгини Рундот», отыскали в крупе лошади дыру, стали укреплять наш Красный Флаг. Здесь же рядом Бобров, Лисименко, Минин из группы Макова водружают свой флаг… Пока мы устанавливали флаги, В. Маков докладывал командиру корпуса генералу С.Н. Переверткину о водружении флагов над Рейхстагом».
Отметим, что, по М. Бондарю: Г. Загитов в водружении флага первой группы не участвовал; что вторая группа поднялась на крышу по винтовой лестнице; никто наверх группу М. Бондаря не провожал; флаги устанавливались одновременно; В. Маков доложил об установке не одного, а двух полотнищ – флагов обеих групп.
Ответ М. Минина последовал почти через четверть века. (Автору не удалось выяснить, был ли жив еще М. Бондарь к этому времени и мог ли как-то возразить оппоненту. То есть, правомерен вопрос: не повторилась ли ситуация, случившаяся с противостоянием воспоминаниям рано погибшего Г. Загитова? – Авт.)
Вот, что писал М. Минин в своей статье в 1990-м году:
«Примерно через два-три часа после того, как наша группа водрузила Красное Знамя на крыше Рейхстага, я встретил…майора М.М. Бондаря… Как офицера штаба 79-го стрелкового корпуса я пригласил майора Бондаря подняться наверх, чтобы лично засвидетельствовать факт нашего первенства…Вслед за мной майор Бондарь и два его знаменосца залезли на крышу по той же гигантской цепи и через то же слуховое окно… Перед самым уходом вниз приказал (Бондарь) своим знаменосцам установить принесенное знамя».
Как прокомментировать? Отмечу только, что В. Маков был таким же штабным офицером того же самого штаба 79 СК, что и М. Бондарь. Так «засвидетельствовал ли первенство» своей группы сам В. Маков или нет?
И невольно задаешься вопросом: а состоялась ли вообще в действительности в стенах и на крыше рейхстага встреча групп В. Макова и М. Бондаря, чтобы спустя десятилетия воспоминания участников одного и того же события так категорически не соответствовали одно другому?

Нередко материалами, подтверждающими, якобы, факт водружения маковцами своего флага, называют книгу С. Неустроева «Путь к Рейхстагу» и книгу М. Егорова и М. Кантария «Знамя Победы».
В «Знамени Победы» читаем: «На колоннах и на здании в разных местах заалели, как маки, штурмовые флаги…»
Далее текст уже знакомый. С некоторыми сокращениями, но с сохранением метафоры, соблюдением субординации, последовательности номеров воинских частей, инициалов и фамилий воинов эта книга всего лишь точно повторяет выдержку из 5-го тома «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг.». Но там, где М. Егоров и М. Кантария описывают все, что увидели, поднявшись на крышу рейхстага, упоминаний о каких-либо флагах нет.
С высказываниями С. Неустроева о В. Макове и его группе все несколько сложнее.
Сторонники версии М. Минина ссылаются на книгу С. Неустроева, вышедшую в свет в 1986 г., но «забывают» о том, что первое ее издание состоялось еще в октябре 1961 г.17. И в этом издании нет даже упоминания о группе В. Макова.
Примечательно, что первое издание книги состоялось буквально за месяц до известного совещания участников штурма рейхстага, проводившегося в ИМЛ при ЦК КПСС в ноябре 1961 г. На этом-то совещании С. Неустроев неожиданно вспомнил о группе В. Макова.
Примечательно также и то, что в книге «Путь к Рейхстагу», изданной в 1986 г., С. Неустроев трижды перечисляет поименно членов группы В. Макова, но ни разу не называет среди них Боброва. Зато появляется в этом списке В. Фамильский, имени которого среди членов группы нет ни в одном из документов, ни в воспоминаниях самих участников события.
Целью настоящей статьи не является установить, существовал ли на рубеже 1950-60 г.г. механизм принудительного участия людей, науки, культуры в ликвидации последствий культа личности И. Сталина. И не станем мы пока выяснять, как такой механизм мог действовать. Но всплеск документально подтверждаемого интереса к «первому флагу над рейхстагом» и к авторам его водружения – маковцам приходится именно на этот период нашей истории.
Что же касается свидетельств С. Неустроева, то вряд ли будет вообще корректным искать в его высказываниях прямое подтверждение факта водружения флага группой В. Макова над рейхстагом.
Мужество и героизм маковцев, их несомненный вклад в достижение общей победы и в общий подвиг по водружению Знамени Победы на куполе рейхстага С. Неустроев засвидетельствовал неоднократно.
Но факта именно водружения флага участниками этой штурмовой группы офицер не подтверждал никогда. Да и не мог он этого сделать, если говорить объективно. При докладе В. Макова командиру 79ск С. Неустроев не присутствовал. О самом факте водружения знамени ему, как мы уже знаем, «не решились доложить». И водруженным этот флаг, по утверждению самого С. Неустроева, никто, в том числе и он сам, не видел.

А если без приукрашивания?
Читать все написанное о группе В. Макова и не ощущать при этом придуманности всей этой истории, пожалуй, невозможно.
Существенное с годами трансформирование версии рассказа; вопиющие разногласия в изложении обстоятельств события его непосредственными участниками; явное игнорирование содержания подлинных документов; множество, вызывающих сомнения, деталей в пояснениях и уточнениях при описании совершения подвига…
Любая попытка встать на позиции кого-то из участников события, говорить от его имени, отстаивать его точку зрения тут же оборачивается непримиримым спором с каким-либо другим участником того же самого события или с документальным свидетельством.
И сейчас, чтобы с абсолютной уверенностью говорить о факте водружения флага на крыше рейхстага группой капитана В. Макова, надо, очевидно, ответить на целый ряд вопросов, среди которых ключевыми являются:
- было ли в действительности в распоряжении группы два красных полотнища?
- когда же все-таки получил тяжелое ранение Г. Загитов и имел ли он физически возможность участвовать в водружении флага?
- где именно на крыше здания флаг был водружен?
- действительно удостоверился ли командир группы в выполнении задания своими временными подчиненными?
И самый главный вопрос: зачем, если флаг все-таки был водружен, М. Минину понадобилось спустя десятилетия видоизменять рассказ о событии, противореча и другим воинам, и документальным свидетельствам?
Справедливым будет предположить, что группа отчаянных добровольцев оказалась в стенах рейхстага заложницей сложившейся ситуации. Сержанты знали, какой именно доклад ждет от них командование 79 ск. Но кромешная тьма, горячка боя, истекающий кровью товарищ, незнакомое задымленное гигантское здание, пальба озверевшего врага на каждом шагу…
Способен ли аналогичную задачу в кратчайшие сроки и в той же обстановке выполнить современный спецназ?
Но как же, прочитав эту статью, следует называть действия группы В. Макова?
Подвигом! Только подвигом! Подвигом, ставшим, позднее заложником уже других обстоятельств.
Ведь это маковцы совершили героический рейд к рейхстагу. Это действительно они пробили брешь в здании, распахнув перед наступающими войсками двери главного входа в рейхстаг. Это они установили у распахнутой двери цитадели призывный маяк – свое Красное Знамя. Путеводное полотнище, со всех точек зрения, в те минуты было куда важнее для атакующих войск, чем любой невидимый флаг, укрепленный во тьме на недосягаемой высоте.
И этот непревзойденный подвиг, так и не получивший достойной оценки, должен быть увековечен и отмечен высшими наградами современной России.
Владимир Спиридонов.
Список использованной литературы
1. Коллектив авторов, История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг. в шести томах, том 5, стр. 283,285, Воениздат, 1963.
2. Коллектив авторов, Великая Отечественная война 1941-1945 в двенадцати томах, том 1 Основные события войны, стр. 570, Воениздат, 2009.
3. В. Яременко. Героическая история и пропагандистский миф, Полит.ру, 06.05.2005.
4. Г. Астахов и др. Разочарование и чувство стыда. Псковская Губерния, газета, №2, 21-27.01.2009.
5. Знаменосец Победы, АиФ (Псковское вложение), №4, 2009.
6. А. Красиков и др. Не Иваны ли мы, не помнящие родства, Псковская губерния, газета, №14, 29.04-6.05. 2009.
7. М. Минин. Трудные дороги к победе, Псков, 2005, стр. 185-240.
8. ЦАМО РФ. Ф.33. Оп.686196. Д.6078. Л.Л. 212,189,205.
9. ЦАМО РФ. Ф.33. Оп.686196. Д.5812. Л.55.
10. Н. Ямской. Рейхстаг бравшие, без вести пропавшие. WWW.gramotey.com/?open_file=1269055759#TOC_id2064834
11. ЦАМО РФ. Оп.1. Д.1. Л.1,9,12. Исторический формуляр 136 АПАБр. Выписка из ИФ.
12. Г. Гадельшина. Он был первым. Республика Татарстан, газета №91-92(25427-25428)
13. М. Бондарь. К Рейхстагу! Военно-исторический журнал, №1, 1966.
14. М. Минин. Знаменосцы Победы. Семья и школа, журн. №5, 1990.
15. С. Неустроев. Путь к Рейхстагу. Средне-Уральское книжное издательство, 1986.
16. М. Егоров, М. Кантария. «Знамя Победы». М. Воениздат, 1975, стр. 95.
17. В. Пискарев. Кто водрузил Знамя Победы над рейхстагом? Гасырлар Авазы - Эхо веков. Журн. Татарстан. №1/2, 1996.

Уважаемый Владимир Леонидович! По поводу флага группы Макова — в конце 2-й статьи Вы ставите 5 вопросов. И кто же на них должен ответить? Историки, включая сотрудников Института военной истории? У историков под рукой те же документы, воспоминания и свидетельства, исторические труды, фото, что может собрать в www и любой заинтересованный неспециалист.
И надо полагать, проблемы штурма рейхстага в круг интересов историков именно указанного института не входят — ведь текст по рейхстагу в их трудах практически не изменился с 1963 года, только к имевшимся несуразностям добавились новые: в тексте 2011 года Берест вместе с Егоровым, Кантария и Знаменем Победы оказывается в ночь на 1 мая в доме «Гиммлера», тогда как по всем военным документам, свидетельствам и мемуарам он воевал все время и вблизи рейхстага, и внутри него; и. о. командира 380 сп теперь Шаталов (а не Шаталин; в 1963-м же было написано правильно); гипертрофированно сформулированные в военное время параметры немецкой обороны у рейхстага нимало не пересмотрены и т. д.

Впрочем, 1-й том нового 12-томника — это сокращенное описание, полное же будет в 5-м; однако будет интересно, если тексты о рейхстаге 1-го и 5-го томов будут различаться.

Был ли флаг группы Макова над скульптурой Германии? Думаю, что был. Разговор об этом был на «круглых столах» 1960 и 1961 гг., об этом свидетельствовали Маков, Бондарь, Минин, Загитов, Лисименко, Бобров. Детали с металлической трубкой, лебедкой и цепью, носовым платком свидетельствуют более в пользу Минина, нежели чем против: в надуманных описаниях «обычно избегают необычного». Воспоминания Минина вообще убеждают в его добросовестности — поскольку написаны очень добросовестно; все другие воспоминания непосредственных участников штурма написаны более крупными мазками. И видео с его рассказом убедительны.

И свой рассказ Минин о событиях 27 апреля–1 мая не изменял. По крайней мере — в своих 4-х печатных текстах.

Где именно на крыше рейхстага флаг группы Макова был водружен? Вы имеете в виду, что В.А. Абрамов в наградных листах написал — «на башне рейхстага». Это просто: он не стал уточнять, что именно на статуе; башня тоже звучит громко, чуть ли не купол и т. д. (а вот что бойцы Макова могли счесть за башню — это или две декоративные тумбы рядом со статуей, или все основание купола; см. военные фото). Сам Абрамов указывал (со слов журналистов, по крайней мере): «Ни тогда, ни сегодня у меня не было никаких сомнений в том, что именно эта четверка первой подняла над Берлином Знамя Победы». К слову, в Берлине 45-го все красные флаги называли знаменами Победы.

При составлении же наградных листов в войну не стремились к 100-процентной точности: к примеру, в наградных листах мл сержанта Костовского и красноармейца Середы из 674 сп (к званию ГСС; за бой за рейхстаг) читаем соответственно, что «в здании лично истребил более 30 немецких солдат», «в этом бою он уничтожил и вывел из строя более 150 немецких солдат и офицеров». А наградные листы с водружением флагов 30 апреля над рейхстагом в 14.25, 14.30, 14.42 и 22.15? А что сказано в наградных листах Егорова и Кантария? — «Красное знамя 30 апреля 1945 года в 22.00 было установлено на куполе рейхстага». И т. д. и т. п.

Еще вот: маршал Жуков указывает, что «водрузили Знамя Победы над главным куполом рейхстага». Это какой такой главный купол; то есть Г.К. Жуков при посещении рейхстага 3 мая увидел несколько куполов? Бондарь пишет о «Княгине Рундот». Где бы найти еще хоть один текст с указанной им княгиней?

Что Маков говорит, что он спускался с Загитовым, а Минин пишет, что — с Бобровым? Или что Бондарь описал одновременное водружение флагов, а Минин указывал, что Бондарь с группой появились на крыше через два-три часа?

А кто сейчас безапелляционно их рассудит? И кто рассудит, к примеру, то, что половина атаковавших рейхстаг (из оставивших свидетельства) утверждала, что флаги у входа и даже на крыше появились около 14.25, а другая половина — что минимум до 18.00 в рейхстаге никого из наших не было? А ведь среди сторонников «14.25» есть очень серьезные свидетели — Берест, Сьянов, Плеходанов, Зинченко (см. не текст 1983 г., а боевое донесение от 2 мая и рассказ 48-го года), Шатилов, Лисицын, Кузнецов, журналы боевых действий 150 сд, 79 ск, 3 УА, 1 БФ. И о флаге в 14.25 на скульптуре Германии говорили, причем исключительно активно, целые группы очевидцев. То есть можно ли день, 14.25, перепутать с ночью? И водружение над куполом в ночь на 1 мая утверждали многие, в том числе Егоров и Кантария. То есть можно ли ночь на 1 мая перепутать с днем 2 мая?

То есть несоответствия в рассказах Макова, Минина и Бондаря — малы еще по сравнению с несоответствиями в рассказах других.

Свидетельства Загитова — что-то как правило пишут, что он никому ничего не рассказывал. А если и рассказывал, меняет ли это что либо? Его рассказы, если бы они и были, транслировали бы нам уже другие люди и т. д.
Фотография с 4-мя воинами группы Макова? Она сделана у штаба 136-й апабр, капитан Маков в это время там не был, ему и незачем было там быть.

Вот вопрос о статуях — интересный: мы не знаем даже, у какой из двух конных статуй на восточном фасаде было установлено Знамя Победы, кто автор этих статуй, каковы их названия. И наши историки этим не озаботились до сих пор. А ведь им в контакте с немецкими коллегами определить, кто автор и каковы названия, весьма просто.

Ранение Загитова — да, не знаю, может ли боец с ранением в грудь, причем в области сердца, продолжать вести бой; вроде бы есть фильмы, где это живописуется; кажется, «Три короля» с Дж. Клуни. Но ведь и бойцы Макова не восприняли ранение Загитова как нечто экстраординарное — иначе вывели бы его из боя и т. д.

Кто Вам сейчас может сказать, причем непререкаемо, действительно ли удостоверился Маков в водружении флага? И один или два флага были у Минина? Вот к этому цитаты из важного военного документа: «Кроме пехоты, на исходный рубеж для атаки были сосредоточены группы артиллеристов, имевших задачу — после артподготовки в пешем строю атаковать рейхстаг и водрузить знамя на его главном здании»; «в целях усиления и массовости атаки было приказано: с началом атаки пехоты 50 % личного состава артиллеристов НП и расчетов орудий прямой наводки атаковать противника совместно с пехотой и овладеть рейхстагом».

Есть еще один вопрос, на который невозможно внятно ответить, — зачем Переверкину и Крылову понадобилось создавать две группы добровольцев по 25 человек для водружения флагов? При том, что людей посылали на смерть (например, Зубарев и Канунников погибли 29 апреля, Казанцев умер от ран 13 мая) и на работу, которая была бы выполнена и без них. При том, что Переверткин и Крылов знали, обязаны были знать о 9-ти знаменах Военного совета армии. При том, что они обязаны были следить за ситуацией с тремя знаменами (№№ 4–6), переданными корпусу. При том, что группы Макова и Бондаря формировались не из частей родного корпуса, а из частей усиления. При том, что не Крылова это дело — решать, какой флаг есть Знамя Победы. Слова Телегина об уродливом характере погони за водружением — в первую очередь относятся к Переверткину.

Вот и псковские ветераны пишут, что задание Макову водрузить флаг — «своего рода страховка, спасение ситуации и, в определенной степени, невысказанное вслух недоверие к дивизии»; что «объявлять на всю страну и мир, что Флаг Победы водрузили артиллеристы, не входившие в личный состав дивизии, было, в общем-то, не совсем справедливо по отношению к 150-й дивизии, заплатившей жизнями многих сотен своих солдат и офицеров при штурме Рейхстага, мы хорошо это понимаем».

Итак, ветераны понимают. И это сказано на сей момент только ими, хотя само по себе очевидно.

Наконец, от того, был ли флаг Макова над рейхстагом или не был, сейчас ничего по существу не меняется, по двум, по крайней мере, причинам: 1) потому что как минимум с утра 2-го мая этот флаг никто не видел; из-за этого ситуация с ним как со Знаменем Победы надумана и не стоит серьезного обсуждения: как можно называть Знаменем Победы, «официальным символом Победы», «государственной реликвией» то, чего нет?!; 2) даже если бы флаг Макова сохранился, статус его — много ниже статуса Знамени Победы как учрежденного Военным советом армии.

Здесь спортивные аналогии, кто первый водрузит, неуместны: О.Б. Кнорринг пишет, что 3 мая на крыше рейхстага «каких только знамен не было: … даже крошечное, в ладонь величиной, на тонкой палочке». И что же, будь этот флаг величиной с ладонь водружен на крыше рейхстага первым, он претендовал бы на имя Знамени Победы?!

С уважением, Сергей Ш.