Меня зовут Артем, и я был ювелиром. Не в маленькой лавке, а на самом известном аукционном доме страны. Моя работа заключалась в том, чтобы оценивать и описывать драгоценности. Я держал в руках бриллианты стоимостью с небольшой остров, изумруды, ради которых начинались войны, жемчуг, который столетия назад украшал шеи королев. Я знал о камнях все. Их чистоту, огранку, историю. Но с каждым годом я все больше чувствовал, что сам превращаюсь в один из них — идеально ограненный, холодный и прозрачный. Бесценный и бесчувственный.
Моя жизнь была такой же безупречной, как огранка бриллианта. Пентхаус с видом на город, дорогие костюмы, автомобиль, который не производил шума. Даже мои романы были похожи на смену аксессуаров — красивые, блестящие и временные. Я окружал себя красотой, но сам перестал ее чувствовать. Красота стала для меня набором характеристик, а не эмоцией.
Все изменилось, когда ко мне на оценку принесли старинное кольцо. Не самое дорогое, но с удивительной историей. Его владелец, старый профессор, рассказывал, как его прабабушка пронесла это кольцо через всю гражданскую войну, спрятав в полой ручке зонта. Оно было ее талисманом, ее памятью. Я смотрел на скромный сапфир и чувствовал… ничего. Только вес в каратах и качество огранки. В тот вечер я понял, что я — прекрасный инструмент и ужасный человек.
Я начал сомневаться в каждом своем решении. В подлинности камней, в оценке их стоимости, в смысле своей работы. А вдруг я ошибаюсь? А вдруг эта красота — фальшивка, а я, великий эксперт, этого не вижу? Меня охватила паранойя. Я уволился. Просто перестал выходить на работу.
Первое время я наслаждался свободой. А потом пришла пустота. Я сидел в своем идеальном пентхаусе, смотрел на идеальный вид и понимал, что мне нечего делать, некуда идти, не о чем мечтать. Я был как тот самый сапфир в кольце — ценный, но не несущий радости никому, включая себя.
В один из таких дней я нашел на балконе старый чемодан. В нем были вещи моего отца, который умер, когда я был подростком. Среди пожелтевших фотографий и документов я нашел его записную книжку. Он был инженером, и его мир состоял из расчетов и формул. Но на последней странице было написано: «Самый главный риск — не рисковать. Самая большая ошибка — бояться ошибиться».
Эти слова, написанные его твердым почерком, стали для меня ударом. Мой отец, самый практичный человек на свете, понимал то, чего не понимал я.
В ту же ночь я пошел в ближайший бар и напился в стельку. Не от горя, а от злости. На себя. На свою идеальную, пресную жизнь. Там я познакомился с компанией шумных ребят, которые праздновали что то. Один из них, узнав, чем я раньше занимался, рассмеялся: «Бро, ты как тот супермен, который боится высоты! У тебя все есть, а ты не умеешь этим пользоваться!»
Он был пьян, но он был прав. Потом он сказал: «Тебе нужно просто разбить свое зеркало. Буквально. Вот, — он сунул мне в руку визитку, — зайди на вавада. Это как молоток для стекла. Для начала виртуального».
На следующее утро, с тяжелой головой и четким пониманием, что я достиг дна, я зашел на сайт. Я не ждал чуда. Я ждал разрушения.
Но вавада оказалась не молотком. Она оказалась калейдоскопом. После моих стерильных, выверенных до миллиметра бриллиантов я попал в мир, где цвета сталкивались, формы менялись, а музыка создавала новые узоры каждую секунду. Здесь не было правил огранки. Здесь царил хаос. И это было прекрасно.
Я зарегистрировался. Внес какую то сумму. Для меня это была плата за вход в мастерскую Бога, который не боится экспериментировать. Я выбрал игру с самыми безумными, кислотными цветами. И когда я нажал кнопку, и эти цвета пошли вращаться, я почувствовал не азарт, а восторг. Восторг ребенка, который впервые видит калейдоскоп.
Я не играл, чтобы выиграть. Я играл, чтобы заново научиться видеть. Видеть не стоимость, а красоту. Не perfection, а жизнь. Для меня
вавада стала галереей современного искусства, где я был не критиком, а зрителем. Я允许себе восхищаться без анализа. Без оценки.
И вот, спустя несколько недель, случилось невероятное. Я «созерцал» одну из своих любимых «картин», и на экране начался «взрыв цвета» — бонусный раунд. Миллионы оттенков смешались в безумный вихрь, музыка заиграла гимн хаосу. Я смотрел на это и смеялся. А когда цветовой шторм утих, на моем счету была сумма, которая заставила бы побледнеть даже владельцев тех бриллиантов, что я когда то оценивал.
Я не пошел покупать яхту. Я пошел в свою пустую, белую гостиную и купил баллончики с краской. И я разрисовал стену. Без плана, без эскиза. Просто позволял цветам жить своей жизнью. Это было уродливо, неидеально, непрофессионально. И это было самое прекрасное, что я создал в своей жизни.
Сейчас у меня своя студия. Я не ювелир. Я создаю инсталляции. Смешиваю драгоценные камни с мусором, золото с ржавым железом. Критики называют мои работы «гимном несовершенству». Их покупают.
А вавада для меня теперь — как та самая первая банка краски. Я захожу туда иногда, чтобы вспомнить, что самое большое сокровище — не в сейфе, а в способности удивляться. И что иногда, чтобы найти себя, нужно разрешить себе быть не идеальным алмазом, а яркой, неидеальной, но живой вспышкой света.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума