Наш Себежский форум

ТЕТЯ ЗИНА

Зинаида Даниловна Барканова, урожденная Трусова, 1931 года рождения, сестра моего отца. На момент начала оккупации в июле 1941 года ей шел 11-й год. В ее жизни была война, начавшаяся для нее в середине детства, оккупация, дорога в Германию, концлагерь, гибель матери и отца, выживание в послевоенных условиях, когда рядом нет никого, кто бы помог. По сути, 12-ти лет она, сама еще ребенок, стала единственной помощницей матери, а потом и матерью моему отцу, единственным его защитником. Анализируя уже сейчас их отношения, я думаю, что она до конца его жизни по большому счету одна выполняла эту роль. До конца своих дней они сохраняли добрые отношения. Жизнь в свое время, будто специально испытывала эту женщину, которая, несмотря на все лишения, оставалась добрым, понимающим, бескорыстным человеком. Выйдя замуж и вырастив трех сыновей, она всю жизнь тащила на себе все, что было связано с семьей, братом Женей. Являясь физически больным человеком, инвалидом, последние годы не выходя из дома, она была очень сильна духом. Стараясь не думать о болезнях и не показывая, что ей тяжело, на вопрос о том, как дела, она всегда отвечала: «Отлично».
Письмо, которое приводится здесь, написано было 29 января 1986 года. В этот период я был в армии, мне было 22, ей 55. Письмо было ответом на мои вопросы. Спустя полгода, после моего увольнения, мы вместе с тетей и ее старшим сыном были на Псковщине. Мы приехали в Старицы, где в это время жил ее двоюродный брат Федор Андреевич с женой. Для меня это была первая поездка на родину отца, для нее последняя. В силу здоровья она так больше и не смогла съездить в родные места. Несмотря на то, что ей было тяжело ходить, а, наверное, и вспоминать, она показала места, где была родная деревня.
«Саша, здравствуй!
Письмо получила, а также и фото спасибо лапонька. У нас все хорошо новостей нет, здоровье по-разному. 27 января впервые за свои 55 лет правильно отметила свой день рождения. Отмечала я его 22 июня. Это опять следы войны. А когда я встретила на Родине человека детства мы не виделись 40 лет, он мне подсказал что Зина мы родились с тобой в январе, а не в июле. И вот через Госархив Пскова я получила в этом году правильное свидетельство о моем рождении, о том что мама меня родила 27 января. Вот такие дела сынуля ты мой родной. Много было гостей, торжественно, весело, с работы были не забыли меня. Гуляли 2 дня еле разобралась очень устала если честно сказать. Помочь особо некому невестки чужие люди, это не дочь. Ну ладно и так самое для меня тяжелое выполнить твою просьбу. Саша письмо поняла твое до словно. Что я не помню значит не будет указано. Поэтому буду писать по порядку как все было на самом деле, но сразу говорю дат не помню некоторых, а может даже вообще число, м-ц, не знаю. Твой дедушка Трусов Даниил Фомич воевал в финскую войну, в числе первых ушел, и был до конца, пришел очень хорошо помню чуть ли не слепым мама говорила, но потом зрение установилось, т.е. тяжело ему досталась финская война. Год м-ц ничего не помню, ухода и возвращения. 1941 год война. В числе первых он ушел как объявили войну в первый день, погиб без вести в 1943 году. Нас маму, Женю, меня угнали в Германию в 1943 году. Первый концлагерь был «Дахау». Здесь сколько мы были не помню, маму она была очень слаба умертвили это точно сделали ей какой-то укол, и она очень долго мучилась все это было на моих глазах а затем скончалась. В лагере «Дахау» мы были на какое-то время в разных блоках, возраст Жени был отдельно от нас, т.е. в бараке были дети его возраста 5-6 лет, причину мы не знали зачем так надо было фашистам. Я же была с мамой. Когда скончалась мама к нам подошла женщина мы не знали ее, полячка - как сейчас я понимаю это был не узник а в виде переводчика в тоже время добрый человек помогавший тайком нашим. Думаю что не ошибаюсь. Она нашла Женю привела ко мне в барак покормила тайком нас, и старалась нас как можно скорее вывезти из «Дахау». Так она и сделала. Отправляли взрослых здоровых кто выжил людей на работы. Она примкнула нас к этой колонне. На ст. «Дахау» в эшелон уже без нее и мы едем куда? Вопрос, не знали. И вот мы Западная Германия г.«Линдау» оказались у крупного помещика по их Бауэр по фамилии Рундель. У него была своя семья жена, 2 дочери, зять, и трехэтажный дом, своя прачечная он обстирывал частных лиц, и в/части. Имел большое подсобное хозяйство. Вот у него и началась наша каторга. Мы с Женей, и Соня, с Олей две девушки 24 года рождения угнанные в Германию – украинки. Мы работали день, и ночь не посильный труд мне было 11 лет Жене 5. Женя не делал тяжестей, он пас скот как говорят, и если корова вошла в огород, то та палка что была у него в руках ходила по его телу. И если увидела я такое при мне случилось, бегу к нему плачу меня также бьют. Разговаривать по русски нам не разрешали. Мы быстро стали говорить по немецки что помню и сейчас. Акцент естественно мы правильно не произносили. Но говорили все и понимали. Добавлю, что именно входило в работу помимо мытья, уборка, ежедневно 3х-этажного дома стирка белья. Привозили на велосипедах с прицепом грязное и отвозили чистое белье весь город запомнили изучили, и знали кому что, и в/часть чистое отвозила я грязное привозила, была как спортсмен летала на велосипеде. Дальше хозяин мне бочку поставит на тележку 300 литров пустая ничего еще, еду за помоями для скота в воинскую часть. Как нальют целую, сил не хватало как было тяжело пока довезу до дома. Но и так далее, работа в прачечной стирка, глажка, привези, отвези каждый день. 1945 год. Освобождали нас когда кончилась война американцы. В скоре нас собрали на площадь и повезли в эшелонах, но ехали не долго остановка. Мы остановились. Это был концлагерь Обэндорф. Здесь мы сколько были не помню, хозяйка лагеря была женщина и опять отправка на Родину поехали, ехали взрослые и мы с Женей думаю куда же мы едем. Дом сожгли, бабушку мою живьем сожгли, мать погибла, отец тоже все горело еще при нас до отправки в Германию, земля осталась и все. И вот порядок был такой. Кто откуда был отправлен в Германию тот и должен вернуться в те края. И вот объявляют Идрица наш район. Народ стоит у эшелона, а мы прибыли с надписью возвращаются люди с Германии. Вышли мы с вагона-телятника. И вдруг к нам подошли двое вы Трусовы?, - мы говорим да, взяли нас это были работники РОНО я так думаю. И вдруг слышим сзади кто-то кричит, ой это дети Зина с Женей Марьины. Подошла к нам женщина расцеловала, расплакалась узнала что мама погибла наша, и сказала что в Пустошке тетя ваша сестра мамина жива. Но нас сразу хотели определить в д/дом чего я очень боялась. Сообщили тете в Пустошку она приехала опухшая от голода за нами. Взяла нас к себе в Пустошку это был 1945 год. У нее своих трое детей, жить негде бункер но тетя есть тетя. Все-таки она приехала за нами должное надо отдать. Не долго мы с ней пожили она совсем сдала здоровьем, и решила нас сдать в д/дом. Я сказала если меня сдашь я брошусь под поезд. Мне было 14 лет. Она говорит а что будем делать? Я говорю работать пойду, а сама еле стою голод, холод, ни одеть, ни обуть. Пошла она со мной в Райком партии, и говорит это сирота девочка моя племянница в д/дом идти не хочет, а есть нечего, как быть. Он меня спрашивает надо говорит в д/дом. Я говорю пойду работать, и вот по ходатайству Райкома-Партии я пошла работать в столовую. Это был барак немецкий. Мы кормили людей восстанавливающих район. Дрова чтобы истопить печь таскали за 2 км на себе, лошадей не было или есть какая дадут нам ее. Туда в лес доедем, а от туда она не тянет а то и сдохнет в дороге вот мы втроем бревно на себе тащим. Женя в 1946 году попал в д/дом «Вербилово» сдала тетя его. Но долго он не был там. Я приеду к нему он плачет возьми меня Зина, что я и сделала. Он как гулял на улице я его во всем детдомовском и увезла. Приехали за ним тут же я его не отдала. Жили с ним порядочно от тети ушла я к чужим, она обиделась зачем я Женю взяла живи говорит как хочешь. Шло время Женя учился, я работала в вечернюю училась. Затем не помню год где-то 1948 наверное меня посылают учиться в г.В-Луки на 6 м-цев. Предложили Женю в д/дом. Я посоветовавшись с ним говорю так вот так он говорит поеду, наверное надоело со мной так как гоняла я его. Не слушался меня ходил по полям украдкой от меня разминировал мины, придет поздно ищу его нигде нет, плачу и правду не говорит где был пока подорвался мальчик, и он не далеко от него был. Вот стану наказывать, все равно не слушался тянуло его поле, немецкими трофеями. А учился хорошо, хорошая способность была у него уроки по 5 минут делал не видела когда. Спали матрас соломой набит вдвоем на деревяшках, больше у нас ничего не было. Сдала я его в Куньинский д/дом под В.Луками. Здесь он закончил по моему 8 кл. Затем г.Нелидово горно-промышленную школу, и армия все. Сашенька какие я числа или даже м-ца могу помнить родной ты мой. Вот у меня все. Саша прислал письмо и фото. Все у него хорошо. Желаю я и все мы тебе здоровья. Благополучия будь умница все у тебя впереди. И как хорошо что такое случилось сейчас. Забудь все раз и навсегда не заслуживает человек чтобы ее жалеть. Не суди меня но это так. Хотя ты сам нам и пишешь тоже самое молодец. Целую т.Зина 29 января»
Спустя годы, в 1996 году, тетя Зина получила письмо: «50 лет тому назад начались исторические события, события, которые принесли Вам, вашей семье, вашему народу бесчисленные страдания, унижения и разрушения. Нам не безразлично то, что совершалось нашими соотечественниками, втянутыми нем.фашистами в несправедливость и разбой. Вы мучались, голодали, мерзли, испытывали страх, жили в нечеловеческих условиях, потеряли здоровье и надежды на будущее. Нам стыдно. Как немцы, мы просим у Вас прощения за все несправедливости, которые совершались от имени Германии. Сегодня, от имени спонсоров и друзей организации Максимилиан Колбе один из наших общественных работников вручит Вам этот подарок. Это маленькое свидетельство того, что в Германии есть люди, которые принимают участие в Вашей тяжелой судьбе и думают о Вашем благополучии.
Пожалуйста, не думайте, что мы таким образом хотим искупить перенесенные Вами страдания и унижения, так как это нельзя искупить. Не в нашей власти изменить то, что произошло. Навсегда остается фактом, что именно немцы – граждане нашего народа - отказали Вам в праве быть людьми. Мы не хотим заслужить прощение ценой подарка. Мы только хотим показать, как нам стыдно и насколько искренна наша любовь к Вам.
Уважаемые дамы и господа! В гетто и концентрационных лагерях Вы научились ненавидеть все, что является немецким. Мы знаем, что даже через 50 лет после освобождения из гетто и концентрационных лагерей страдания остались. Мы хотели бы разделить с Вами Ваше бремя, Ваше горе, боль по погибшим родственникам и друзьям, разочарования, мучительные воспоминания, страшные сны, болезни, заботы о Ваших детях и внуках. И поэтому мы хотели бы подарить Вам нашу любовь и заботу. С глубоким уважением от имени организации
Максимилиан Колбе
Ваша Элизабет Эрб»
Текст напечатан машинописно, под текстом сделана запись от руки: «Баркановой З.Д. 1996год».
Красиво и «вовремя». В материальном смысле речь идет, скорей всего, о немецких марках, которые выплачивались бывшим узникам концлагерей по соглашению между правительствами стран. Насколько я помню, полученные марки тетя раздала сыновьям.
Накануне Дня Победы в 1995 году ей было вручено удостоверение к юбилейной медали «50 лет Победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг.» с приложением печати Президента Российской Федерации и изображением его подписи, со ссылкой на Указ от 22 марта 1995 года. И вручена медаль. Без комментариев.
Между отцом и тетей сохранились хорошие отношения. Не такие, которые бывают сейчас между сестрами, братьями в силу различных обстоятельств. Еще в мои школьные годы я помню, что тетя сильно заболела, речь шла об операции. Отец не находил себе места, предпринимал все, чтобы помочь ей. Когда ему было совсем плохо в последнее время, тетя Зина беспокоилась о лекарствах для него, пыталась у меня узнать телефон лечащего врача, чтобы переговорить с ним, мотивировать его к излечению отца, тем, что он у нее один. Хотела рассказать врачу все, что они перенесли. Она с врачом так и не переговорила по независящим от нее причинам. Я посчитал, что это неудобно, необходимости в таком разговоре нет и все выправиться само собой.
Без преувеличения могу сказать, что таких людей на свете не бывает. Может это природа, а может такой можно стать, пройдя все, что она прошла.